Second party of my father's story, a victim of Bolshevism inspired by the French Revolution of 1789 and his "Age of Enlightenment".
Вторая партия история моего отца, жертвой большевизма вдохновлен французской революцией 1789 года и его « век Просвещения ».
Надежды на 2-х месячные каникулы не сбылись. Пришлось возвращаться через 2 недели. Это было тяжелым испытанием, накануне отъезда мальчик про-плакал всю ночь. В корпус вернулись только три четверти воспитанников. Оста-льных либо задержала эпидемия, либо они оказались на территории, занятой красными. С каждым днем новости становились все тревожнее. Гимнастический зал был переоборудован в госпиталь для раненых офицеров. Новочеркасск стали покидать жители, тянулись обозы с детьми и домашним скарбом. Подчас люди ехали, сами не зная, куда именно. Иногда на главной площади у памятника Ермаку собирались стихийные митинги, раздавались голоса, призывающие “взять еду и деньги у тех, у кого они есть” (то есть, у богатых).
В декабре 1919 г. зима была очень холодной. Николай часто навещал свою тетю – Екатерину, проживавшую в Новочеркасске. Не было никаких вестей от родителей, так как белые начали отступление к Новочеркасску и Ростову, оста-вив станицу Каменскую. Отца мобилизовали и мальчик получил возможность с ним встретиться. Воспоминания об этой встречи были кошмарными, так как Николай не мог избавиться от ощущения, что видит отца в последний раз. Эти предчув-ствия преследовали его; перед глазами стоял образ грустного и бледного отца, благословляющего его. Отец настоял, чтобы Николай в случае необходимости уезжал вместе с корпусом.
Тем временем обстановка на фронте становилась все сложнее. Красная армия наступала, отрезая пути к отступлению. Директор корпуса получил от Временного Донского правительства приказ об эвакуации. В этом мероприятии принимал участие военный атташе Великобритании. 24 декабря 1919 г. кадеты получили оружие. Этот день остался в памяти, как один из наиболее мрачных: кто-то прощался с родными, другие запасались провизией, третьи бежали за винтовками. Атмосфера отъезда поселила в сердцах страх и отчаяние, многие плакали. Николай держал себя в руках, хотя тяжело переживал расставание с теми, кого любил. Не имея возможности попрощаться со своей теткой, он отпра-вился получать винтовку. Хотя она и была достаточно тяжелой, поскольку не предназначалась для подростков, тем не менее это добавило уверенности.
Общее построение, последняя молитва. Ближе к ночи отправились в путь. Прошли через весь город и вышли на заснеженную дорогу. С обеих сторон колонны воспитанников шли офицеры-наставники, следом ехали повозки и сани. Шагая ле-дяной ночью по дороге, мальчики крепко сжимали винтовки, готовые в любой мо-мент дать отпор невидимому врагу. Однако от тяжелой поклажи быстро устали. Через какое-то время пришлось бросить оружие. Сделав переход в 25 км по за-снеженной дороге, решили сделать привал. В полпервого ночи нашли заброшенную школу. Измученные, голодные и усталые кадеты расположились прямо на полу в пустых холодных классах. Николай достал сохранившиеся у него сахар и кусок пирога. Все это съел, не дожидаясь горячего чая, приготовленного наставниками. Уснул тут же, прямо на полу. В 7 утра прозвучал подъем. Дрожа от холода, маль-чики выпили чая с черствым хлебом. Предстоял длинный путь. Старшие всеми силами их подбадривали, обещая, что они вскоре смогут обогреться, поесть и помыться. Это придавало сил.
Идти по снегу было очень тяжело. Тем, кто не мог больше идти, разреша-лось 10 минут проехать на повозке. Николай воспользовался этим правом только один раз. Предполагалось сделать 4 перехода по 40 – 50 км Последний этап был самым тяжелым, им оставалось пройти еще 40 км до Кущевки, где их ждал поезд. Этот переход Николай запомнил на всю жизнь. Потеплело и дорога стала отта-ивать, превращаясь в ледяное месиво, где увязали ноги. Мальчики еле шли. Нако-нец, вот и окрестности Кущевки. Чтобы дойти до школы, где можно было оста-новиться на ночь, мальчикам пришлось переходить старый мост. Настала ночь.
Шел мокрый снег. Колонна остановилась перед мостом. Офицеры зажгли факелы. Когда младшая группа дошла до середины моста, дети почувствовали, как ледя-ная вода поднимается им по грудь. Это объяснялось тем, что в мосту были ог-ромные дыры, несколько детей упали в них. Николай с трудом выбрался из воды. Один только переход моста длился полтора часа. Во время переправы погибла од-на лошадь, упав вместе с повозкой, где были одежда и провизия.
В 11 часов вечера измученные и промокшие до ниток кадеты добрались до школы. Она не отапливалась. Как и раньше, дети легли спать прямо на полу. Дро-жа от холода, Николай старался согреться под одеялом. Постоянно думал о роди-телях и молился. Из-за холода и голода заснуть было невозможно, но в конце кон-цов усталость взяла свое и он уснул. Проснулись в 6 утра. На долю каждого приш-лось несколько кусочков хлеба и теплый чай. Все отправились на поиски поезда, который стоял на отдаленном пути. Через полтора часа кадеты разместились в товарных вагонах (по 24 человека в каждом), там были печки, можно было высу-шить одежду. Впервые за 7 дней детям удалось поесть горячего супа.
На следующий день приехали в столицу Кубани – Екатеринодар. На трам-ваях кадетов отправили в театр, где они жили 2 недели. Постепенно жизнь вошла в нормальное русло, однако было грустно и тоскливо. Кадеты спрашивали себя “Что же будет дальше ?” Непонятно было – каков конечный пункт назначения. В начале января весь корпус погрузили в товарный поезд и отправили в Новорос-сийск. Отъезд был ускорен неутешительными новостями с фронта – белогвар-дейцы отступали.
Путь из Екатеринодара в Новороссийск занял 36 часов. Дорога была весь-ма живописна, но красоту пейзажа трудно оценить по достоинству при подобных обстоятельствах. В Новороссийске было очень холодно – минус 36. Мальчики рас-считывали на более теплый климат. Николая удивила неизвестная ему до тех пор растительность и море, которого он никогда раньше не видел. Детей размести-ли в казарме, которую накануне покинули солдаты. Там было очень грязно. В пер-вый вечер детей накормили борщом, сваренным еще солдатами. Пища показалась очень вкусной, особенно потому, что не ели ничего горячего с тех пор, как уехали из Новороссийска. Всем было выдано по два одеяла. На следующий день даже уда-лось помыться. Нескольким кадетам разрешили выйти в город. По пути им встречались моряки, которые смотрели на кадетов с большим сочувствием. Не-сколько необычно (с точки зрения детей) выглядели витрины магазинов с выстав-ленными товарами. Вернулись в казарму грустными и упавшими духом. Как всегда Николай заснул с мыслями о родителях.
Новороссийск запомнился еще и потому, что там удалось совершить пер-вую коммерческую сделку. Николай заметил, что к казарме часто приходят горо-жане в надежде раздобыть что-нибудь из вещей; он продал одеяло и на выручен-ные деньги купил сладостей и открыток.
Одним из печальных событий было то, что в Новороссийске умер дирек-тор корпуса. Ему на смену пришел генерал Черячукин, окончивший Военную Ака-демию в Петербурге и бегло говорящий на французском и английском языках. Бы-ло решено отправить кадетов в Англию, где они смогли бы продолжить обучение, а затем вернуться на родину.
С большим сожалением кадеты расстались со своей формой. В городе хо-дили слухи о наступлении красных, противоречивые и невероятные новости соз-давали напряженную атмосферу неуверенности и страха. Мальчики думали, что это самый тяжелый период их жизни. В сражении с красными погиб сын настав-ника Николая – полковника Арендта. В результате этого полковник записался в ряды Белой армии, что сильно повлияло на Николая.
His hopes of a two-month vacation have not come true. He had to return after a fortnight. It was a heavy ordeal, he‘d wept a whole night through before his departure. Only three quarters of cadets returned – others were hindered by the epidemic or stayed behind on the territories occupied by the Red. The news became more worrying with every passing day. Gymnasium was made into a makeshift hospital for the wounded officers. Residents started to leave Novocherkassk, trains of carriages laden with children, goods and chattels passed by. Sometimes people just left, not knowing where for. There happened spontaneous meetings in the main square near the Yermak’s monument, where appeals to “take food and money from those who have it” – which meant the rich – were voiced.
It was a very cold winter in December 1919. Nikolay used to visit his aunt Ekaterina, who lived in Novocherkassk, frequently. There were no news from his parents – the Whites began to retreat towards Rostov and Novocherkassk and left the Kamenskaya stanitsa. Father had been drafted and the boy got an occasion to meet him. Those were nightmarish memories, the boy couldn’t help thinking he it would be the last time he had seen his father. The premonitions haunted him; the image of his pale, sad father blessing him stayed before his eyes. Father insisted that Nikolay should go with the Corps, if the need were to arise.
Meanwhile the situation on the front deteriorated. The Red Army advanced, cutting the retreat routes. The Corps’ principal received an evacuation order from the Don Interim Government. The military attaché of Great Britain took part in this event. On December the 24th 1919 the cadets were issued weapons. This day was one of the gloomiest to be remembered: some said their farewells to the relatives, other stocked up provisions, yet another went for the rifles. The departure’s atmosphere invoked fear and despair in our hearts, many of us cried. Although he suffered from separation with his beloved, Nikolay kept hold of himself. He couldn’t say goodbye to his aunt and went to receive his rifle instead. It was not designed for a teenager and therefore quite heavy, yet it brought him some confidence.
They formed ranks and said the last prayer. They departed when the night broke out, crossed the town and got on the snow-covered road. Mentoring officers went on both sides of the column of cadets, sleighs and carriages followed. Marching along the road in the ice-cold night, the boys held their rifles tight, ready to repel the invisible enemy at any given moment. Burdened by their heavy luggage, they soon got tired. They had to abandon their weapons after a while. Having completed a 25-kilometres march on a snow-covered road, they decided to make a halt. At half past midnight they found an abandoned school. Exhausted, hungry and tired cadets settled on the floor in the empty cold classrooms. Nikolay ate some sugar and a piece of pie and slept right there on the floor without waiting for a tea provided by mentors. The wake-up call sounded at 7 a.m. Shivering from the cold, the boys had some tea with stale bread. The elder gave their best to encourage them, promising they would be able to warm themselves up, eat and wash themselves soon. This gave some strength.
It was very difficult to walk on the snow. Those who couldn’t walk anymore were allowed to ride a carriage for ten minutes. Nikolay used this right just once. It had been planned to make 4 marches of 40-50 kilometres each. The last stage was also the hardest one; they had to make another 40 km to Kushchevka, where a train waited for them. Nikolay remembered this passage all his life. It got warmer and the road began to thaw, turning into icy mess where feet sunk. The boys barely walked. At last, there came the Kushchevka’s surroundings. The boys had to cross an old bridge in order to get to a school where they would spend the night. The night has broken out, sleet was pouring down. The column came to a halt before the bridge, officers lit the torches. When the juniors’ group reached the middle of the bridge, the boys felt the icy water come chest-high. There were huge holes in the bridge and several children fell down. Nikolay got out of the water with difficulty. It took one hour and a half just to cross the bridge. A horse died, falling off with a carriage laden with food and clothes.
At 11 p.m. the soaked, exhausted cadets reached the school. It was not heated. As before, the children went to sleep on the floor. Shivering from cold, Nikolay tried to warm himself up under the blanket. He kept thinking of his parents and praying. It was impossible to fall asleep because of the cold and the hunger, but finally the fatigue took its toll and he slept. They woke up at six a.m. Each of them had got a warm tea and several pieces of bread. Everybody went to look for the train, which stood on remote tracks. In an hour and a half the cadets settled down in freight cars (24 men per car); there were ovens there so they could dry their clothes. For the first time in a week the children were able to eat some hot soup.
On the day after they arrived in Yekaterinodar, the capital of Kuban’. They had been transferred by trams to a theatre, where they spent two weeks. After a while life got into a routine, yet sadness and longing remained. ‘What is going to happen?’, the cadets asked themselves. It was unclear, where their journey’s end would be. In the beginning of January the whole Corps boarded a freight train and was taken to Novorossiysk. Their departure was sped up by unfortunate news from the front – the White Guards fell back.
The trip from Yekaterinodar to Novorossiysk took thirty-six hours. It was quite picturesque but it was hard to give the beautiful landscape its due in such circumstances. It was very cold in Novorossiysk, minus 36 degrees. The boys had counted upon a warmer climate. Nikolay was amazed at the vegetation previously unknown to him and the sea he had never seen before. The children were quartered in barracks from which soldiers were recently moved out. It was very dirty there. On the first evening the children were fed borsch cooked by the soldiers the day before. It tasted very well and even more so considering it being the first warm meal since they’d left Novorossiysk. Everybody was issued two blankets. It was even possible for them to wash themselves on the following day. Some cadets were permitted to go into town. On their way they met sailors, who looked upon cadets with great compassion. Goods exhibited in shop windows were an unusual sight from children’s point of view. They returned to the barracks sad and in low spirits. As always, Nikolay fell asleep thinking of his parents.
Novorossiysk has also been remembered because of the first commercial deal he managed. Nikolay had noticed that the town dwellers came to the barracks frequently in order to get some stuff; he sold a blanket and bought sweets and postcards.
One of the sad events was the death of the Corps’ principal. General Cheryachukin, a Petersburg Military Academy graduate who spoke English and Russian fluently, came in his stead. It was decided to bring the cadets to England to continue their studies and come back home afterwards.
The cadets parted with their uniform with a feeling of great regret. Rumours of the Reds’ advance went around in town, controversial and unbelievable news provided for a tense atmosphere of fear and uncertainty. The boys considered this to be the hardest time of their lives. Son of Colonel Arendt, Nikolay’s mentor, fell in the fight against the Reds. As a result, the colonel enlisted in the White Army, which made a strong impression on Nikolay.
À suivre, si l’Instant le permet.
To follow, if the Instant allows it.
Для того, чтобы следовать, если момент позволяет.
[Copyright Bykadorov V. and others]
Spécial Russie 
